Во имя Аллаха, Милостивого и Милосердного!

Эта встреча является для меня весьма проникновенной и приятной встречей. Несмотря на то, что друзья и братья хорошо выступили с речью - в полной и достаточной мере - и мы больше двух часов находимся с вами, я нисколько не устал, я готов и был готов выслушать и других участников нашей встречи. Конечно, приближается полдень и мы приближаемся ко времени азана и намаза; это единственное, что нас ограничивает; а так, я нисколько не устал. Я сказал это лишь потому, что в словах уважаемого ведущего было отмечено, что некто устал. Нет. Я нисколько не чувствую усталости и готов выслушать, однако время ограничено и, естественно, наше время - только до полудня.

То, что вы рассказали, друзья, братья и сестры, было очень полезным для меня с двух точек зрения. С одной стороны в плане самого материала, в которых были моменты: как в области вопросов культуры, так и в области экономических вопросов, а также в разнообразных других областях, которые мы, дай Бог, используем, и мы надеемся, что воспользуемся этими хорошими воззрениями во время разработки и принятия решений в будущем. Вторая сторона заключается в том, что я смог на ограниченной выставке увидеть своими глазами возможности выдающейся человеческой силы этой провинции, хотя я издавна знаком с произведениями некоторых представителей курдской элиты.

По случаю присутствия господина Ахмада Кази, и мы узнали, что он является братом известного переводчика покойного Мухаммада Кази, я хочу сказать, что я 40 лет назад, а может быть больше, прочитал первый перевод покойного Мухаммада Кази, если мне не изменяет память это был перевод книги «Махатма Ганди», написанного Роменом Ролланом. Сама книга является очень замечательной книгой и перевод выполненный Мухаммадом Кази поистине является выдающимся и замечательным переводом. Конечно, через несколько лет также я прочитал другой его перевод другого очень важного произведения Ромена Роллана «Очарованная душа» - по-моему, оно состоит из трех, четырех томов - в превосходной прозе и поистине украшенное. Безусловно, я не могу судить о том, насколько перевод соответствует оригиналу; те, кто владеют подлинным языком знают и им судить об этом, однако с точки зрения языка и прозы поистине является выдающейся вещью. Мы знакомы с произведениями персидских переводчиков и писателей и в сознании немного существует оценка этих произведений. Таким образом, я считаю, что перевод покойного Кази является выдающимся переводом. Я, безусловно, однажды встречался с ним лично; я встретился с ним в конце периода президентского правления в Ширазе на конгрессе посвященном Хафизу - мне представили его - у него были проблемы с голосом, он разговаривал с помощью микрофона; мы с ним побеседовали несколько минут.

Или проза покойного Абдорахмана Шарафканди (Хиджар), о котором отметили друзья. Поистине он сделал большое дело; перевод книги Абу Али Ибн Сины «Канон» является очень сложным, трудным и очень ценным делом. На протяжении тысячи лет эта книга написанная иранцем на арабском языке, которую на протяжении столетий используют в крупных медицинских университетах мира, не была переведена на персидский язык. Я знаю, что до недавних времен, например, быть может до ста лет назад, в медицинских школах европейских государств книга «Канон» выступала в качестве источника и была переведена на европейские языки; однако персо-язычные были лишены знаний «Канона». В середине своего президентского правления я обратил внимание на этот момент, почему мы не перевели «Канон». Я собрал группу людей, сказал, приложите усилия и переведите книгу «Канон». Был издан приказ и они приступили к делу. В такой работе нужна любовь; такая работа не делается посредством приказа и распоряжения. В это время мне сообщили, что эта книга уже переведена - и по-моему книга в восьми томах - принесли книгу покойного Хиджара. Когда я прочитал книгу - у меня нет знаний в области медицины, и мы не сопоставляли эту книгу с арабским текстом книги «Канон» - я заметил, что каждый, кто прочитает эту книгу по праву и по истине склонит голову в знак уважения перед стойкостью и твердостью этой прозы. Этот перевод был выполнен очень хорошо. Я, безусловно, не знал его; я спросил и мне сказали, что он курд. Потом через несколько лет я узнал, что он покинул мир бренный.

Я знаком также с некоторыми курдскими поэтами, в числе которых великий покойный сейед Сютуде, который был очень хорошим поэтом. Я познакомился с ним в начале революции и мы были близки до тех дней, когда он заболел и приехал в Сенендедж и по-видимому здесь он скончался. Или покойный Гольшан Курдистани, с которым я познакомился после того, как увидел его стихи, его самого я знал близко. Это - некоторые знакомства, и культурная личность курдского народа остается в сознании в качестве стабильной и светлой истины, однако сегодня с близи - как я уже сказал - я посетил выставку и это было для меня очень ценным. Как было бы хорошо, если бы пришло большее количество элиты этой провинции и продемонстрировали бы свои сознание, язык и сердце, что для меня, естественно, было бы полезнее. Дай Бог, из всего того, что мы увидели и поняли я надеюсь мы сможем в достаточной степени воспользоваться в русле прогресса нашей дорогой страны и этой богатой и плодородной провинции.

В ходе этих двух дней моего пребывания в Курдистане, в ходе моих выступлений в большинстве преобладало описание доблести курдского народа; как в ходе общественной встречи, так и в области военной встречи, и в некоторых других сферах, но по праву и по совести я так отметил, что другие прикрасы этого человеческого комплекса и этой географической части страны преобладают над стороной доблести, храбрости и смелости этого народа, которые входят в число их особенностей. В этой провинции есть много прикрас: добрый нрав, приятный голос, красивая природа, изящный стих, возвышенная литература, светлая мысль и верующее сердце; эти вещи человек наблюдает здесь и видит, и, по истине и по совести, это заслуживает благодарности.

К частью, в исламском республиканском строе этот ценный сектор заслуживает уважения и похвалы. Мы в исламском строе благодарим и знаем цену; мы знаем цену этим духовным и культурным ценностям, везде, где бы они не существовали; как в Курдистане, так и в Фарсе, так и в Исфагане, так и в Хорасане. Ожидания заключаются в том, что курдская элита передаст и отразит эту действительность и это реальное значение - хотя в выступлениях друзей это значение было отражено и я знаю, что несомненно часть курдской элиты так видят и так думают. Исламский республиканский строй, ни в коем случае, не смотрит с позиции дискриминации: ни на Курдистан, ни на другой особый регион во всей стране. То, что мы не раз уже повторили, что мы считаем этническое разнообразие возможностью для страны это является действительностью. Поистине для нас этническое разнообразие является возможностью. Взгляд исламского республиканского строя на этническое разнообразие и конфессиональное разнообразие, ни в коем случае, не является фанатичным, племенным и односторонним; я решительно заявляю об этом. Такого нет ни сегодня и я говорю по своему намерению и от своего сердце, ни в период прошлого времени - в 60-ые годы, в период благословенной жизни Имама (да будет доволен им Всемогущий Аллах!). Стержнем суждения исламского республиканского строя является Ислам и принадлежность Ирану; Ислам и иранизм. Все мусульмане и все иранцы в этом воззрении обладают ценностью в географических пределах страны. Исламский республиканский строй хочет основать эту идею.

Я считаю, что эта провинция является культурной провинцией. Были предприняты попытки представить данную провинцию с подорванной безопасностью и милитаристской. Они вывернули наизнанку истину. Исламская Республика ведь это не делала и естественно не могла сделать. Кто это сделал? Враги исламского республиканского строя. Они вели агитацию, что исламский республиканский строй не одобряет или не признает курдскую народность и суннитов. Это была ложь; это противоречило реальности. Потом это прояснилось, было доказано и все увидели. Такое воззрение было воззрением режима тагута. Природа того режима представляла собой дискриминационное воззрение; не только в отношении курдского народа, они относились к различным народностям страны с различными стимулами и различными аргументами. Такое воззрение в Исламской Республике было упразднено. Враги не хотели допустить этого; их интересы заключались в том, чтобы это место страны, то что является природой исламского республиканского строя не воплотилось в жизнь.

Ряд этих экономических проблем и отсталость, которые все являются действительными - это я читал в отчетах и знаю о том, что рассказали друзья. Это - реальности, которые, безусловно, должны быть устранены - являются следствием той мерзости, а также слепой и суровой вражды и неприязни, которые в начале образовали такое положение в этой провинции и всем этим управляли враги. Я уверен, что Исламская Республика победила, но не в том значении, что эта вражда искоренилась. Наша и ваша ответственность по-прежнему остается в силе. Все должны приложить усилия, чтобы Курдистан и курдский регион со всеми его способностями - природными способностями, человеческими способностями - достиг своего достойного места в комплексе нашей дорогой, великой исламской родины. Некоторые не хотят, чтобы это произошло. И сейчас они прилагают усилия. Я не хочу на этом культурном собрании рассказывать о тех моментах, которые являются для человека терзающими душу, но это является реальностью; знайте об этом в закрытом контексте и вкратце и примите во внимание. Враг прилагает усилия. В настоящее время за этими нашими границами - вчера я также на одной из встреч отметил - шпионские службы империализма открыто ведут свою деятельность. Другими словами, ЦРУ официально и открыто работает, усердствует и ведет свою деятельность в регионе иракского Курдистана и их деятельность сконцентрирована против Исламской Республики и на управлении любым течением, которым они могут воспользоваться против исламского республиканского строя. Это - не анализ, это - информация; эта информированность, которой мы обладаем. И это требует бдительности. Органы должны быть бдительны. Есть ожидания и от народа. Однако от элиты страны и элиты региона ожиданий больше. Вы, дорогие, которые хорошо понимаете боль, хорошо распознаете ее, хорошо знаете об исцелении, своим проницательным сознанием, вы обладаете властью над многими вопросами, над которыми не имеют власти народные массы, от вас ожидают. Исламский республиканский строй вывел на арену новое слово; вопреки тому, что пропагандируют и говорят и эта пропаганда также осуществляется со стороны врагов и противников исламского республиканского строя - Исламская Республика не наживает себе врагов, не нагнетает атмосферу, не создает драку и не следует за проблемой. Если существует проблема, она вытекает из сути исламского республиканского строя. Эту суть представляет собой независимый взгляд на вопросы мира, неприемлемость подверженности влиянию держав в маленьких и больших вопросах. Это - из области исламского учения, это - обучение Ислама, это также является законом, который предписал нам Ислам. Ислам не хочет, чтобы мусульманский народ в установлении своего направления в своем движении в своей политике в принятии своих решений был последователем центров, которые придерживаются своих империалистических интересов и своих корыстолюбивых взглядов. Они должны посмотреть и то, чего требуют интересы народов и исламской уммы, должностные лица правительства обязаны соблюдать это. Мы таким образом не оказались под воздействием империалистических и господствующих государств. В различных вопросах они придерживались одного мнения, мнение исламского республиканского строя было совсем другим. Это для них является неприемлемым, поэтому они начинают вражду. Исламский республиканский строй вынужден защищать сам себя. в этом заключается суть стойкости и суть суверенитета; это приводит к трениям. Могло бы быть так, что и у иранского народа было бы правительство, которое бы подвергалось воздействию со стороны одних и других. Тогда этих трений, естественно, не было бы; но не было бы не только трений, было бы тогда много чего другого, что также не существовало бы: не было бы больше национального могущества, не было бы больше национального прогресса; аналогично тому, как мы видели это в период тагута.

Эти статистические данные, которые я привел в тот день на большой площади этого города являются поучительной статистикой. Ваша провинция со всеми этими возможностями, тридцать лет назад количество студентов составляло 365 человек; согласно статистике, которая является официальной и сохраненной. Соотношение образованности в провинции составляет 29 %. Да, в те дни не было этих проблем, которые представляются сегодня для этой провинции; однако с этой сущностью, с этим положением с такой слабостью и унижением. Разве такое можно терпеть? И это вы обобщите на иранский народ; везде царила такая атмосфера. Те, которые сами были из числа тех сообществ написали книги и воспоминания о временах тагута и когда человек читает их на его лбу от стыда появляются капли пота. Высокопоставленные должностные лица и те, которые принимали решение в стране для избрания премьер-министра, для принятия решений в вопросах, которые на все сто процентов были внутренними, для главных линий страны были вынуждены обращаться к послу Америки и послу Англии, чтобы поинтересоваться их мнением, не против ли они? Это слова не противников того режима, нет. Это слова, о которых пишут они сами. Безусловно, в данных документах, которые попали нам в руки, говорится об этом, но сейчас они открыто пишут об этом.

В эти дни я читаю книгу и человек действительно удивляется. Где та национальная гордость? Где то национальное могущество? Где то чувство гордости быть иранцем? Где та опора на этот народ, который обладает таким прошлым и славным историческим наследием?! Во время режима тагута ничего этого не было; режим Пехлеви по своему, до него режим Каджаров по своему; один хуже другого. Исламский республиканский строй нарушил все эти планы. Мы должны принять это во внимание в качестве редкой, светлой и ценной истины и на этом основании делать расчеты и действовать. Я чувствую, что уважаема и дорогая элита этой провинции может сыграть важную роль в этой области, которая поистине представляет собой культурно-политическую область.

Безусловно, воспитание элиты является одной из важных обязанностей элиты. Как вы видите, слава Богу, является выдающейся молодежью; как это уважаемая девушка которая пришла сюда и выступила. Человек чувствует, что наша студенческая молодежь - как парни, так и девушки - представляют собой выдающиеся способности. Безусловно, это существует в любой точке страны и здесь человек отчетливо наблюдает, что, слава Богу, есть. Часть воспитания элиты, безусловно, касается тех структур, которые принимают решения и правительственные структуры, которые они поистине должны преследовать и, безусловно, дай Бог, будет сделан акцент на том, чтобы они проследили; как эти моменты, о которых вы упомянули, так и все остальные обязательства; однако часть также лежит на плечах самой элиты; на плечах профессоров, преподавателей, учителей, учителей религии, учителей культуры и воспитания, учителей науки в сфере своих дел и в студенческой сфере, а также обучение и воспитание себя, чтобы оказать воздействие на мысли молодежи. Обратите внимание, что враг сегодня обеспокоен и испытывает неудобства от наличия объединенного, сплоченного, прогрессирующего и созерцающего свою славу Ирана и он не хочет, чтобы это произошло. Это великое движение сегодня произошло под сенью Ислама, который является нашей религией, самой главной духовной зависимостью нашего народа, а они хотят испортить это. Безусловно, им это не удалось и благодаря божественной помощи не смогут сделать этого, однако не следует забывать их заговоры. И я думаю, что наша дорогая и уважаемая элита несет на себе большую ответственность.

Ко всему прочему, некоторые моменты, которые друзья здесь отметили являются обдуманными моментами; другими словами над ними подумали, поработали и приняли решение. Некоторые, безусловно, новые моменты, на которые необходимо обратить внимание.

По поводу тех вопросов, касающихся студентов и студенческих исследований, о которых говорилось и что на них не обращается внимание, не выделяется бюджет, я напомню вам этот учрежденный недавно орган научного управления при администрации президента - который является очень хорошим органом и служит источником таких вещей; они проделали также хорошую и большую работу - и я думаю, что на это следует обратить внимание; к нему следует обратиться. И мы надеемся, что Всемогущий Аллах поможет всем вам.

Сегодня эта встреча для меня была очень полезной встречей; я познакомился с близи с вами - особенно, с некоторыми уважаемыми личностями - и услышал хорошую, полезную и конструктивную речь. Мы надеемся, дай Бог, эта встреча с Божьей помощью будет иметь большую пользу для будущего Курдистана и будущего страны.

Мир вам милость Аллаха и его благословение!