Хочу рассказать вам одно из своих воспоминаний. Вы, действительно, не помните, каким тяжелым было положение в стране, потому что вас тогда не было. Но те, которые были, знают, каким было удушье, это не подлежит описанию. В 1963г. меня заточили в тюрьме Ghezel Ghale. Тогда же привели несколько тегеранских юношей. Я услышал за дверью своей камеры, что они разговаривают. Я понял, что их арестовали недавно. Я немного обрадовался и подумал про себя: пройдет несколько дней, закончатся допросы и в одиночной камере произойдут преобразования; налажу с ними контакт, поговорю и в целом появиться хотя бы один собеседник. Настала ночь. Я заметил, что их вызвали по одному и увели. Через час я стал читать в той же камере вечерний и ночной намазы. После намаза я увидел, что кто-то приоткрыл окошко в двери камеры и сказал: «Хаджи ага! Я вернулся». Я увидел, что это один из тех тегеранских парней. Я сказал ему, открой дверь и заходи. Он открыл дверь и зашел в камеру. Я спросил его, почему он так быстро вернулся? Выяснилось, что их арестовали на собрании, где с минбара выступал мученик Бахунар. Мученик Бахунар во время рамадана 1963 года выступил с минбара в шабистане Соборной мечети Тегерана. Агенты тайной полиции шаха (САВАК) напали и арестовали тех, кто попался под руку. Эти пять-шесть человек были из их числа. Тогда арестовали и самого мученика Бахунара и привезли в тюрьму Ghezel Ghale. Их допросили и поняли, что они не при делах и не занимаются никакой важной деятельностью, поэтому они отпустили их кроме этого юноши. Когда они обыскивали их карманы, нашли у этого парня, которого они вернули, календарь, в котором на одной из страниц плохим подчерком был написан один бейт примитивного стиха:

Все: молодые и старики, говорите

Проклят Аллахом Великий Реза-шах

Он не скандировал лозунгов, не печатал этого стихотворения, нигде его не пересказывал, он только написал этот примитивный стих в своем карманном календаре. За это преступление его бросили в тюрьму на 6 месяцев.

Брали не только тех, которые выкрикивали лозунги или вели агитационную деятельность. В 1971г. году я в Мешхеде проводил занятия по толкованию Корана и комментировал первые аяты суры «Аль-Бакара», события о сынах Исраиловых. Меня вызвали в тайную полицию шаха (САВАК) и спросили, почему я рассказываю о сынах Израилевых? Я сказал, что это – аят из Корана. Я перевожу и комментирую коранический аят. Они сказали, нет, это оскорбление в адрес Израиля. Они закрыли мой урок толкования из-за комментариев аятов о сынах Израилевых, потому что там было слово, сочетавшееся с «израиль». Удушье в то время было ужасным. Но режим тагута, ни в коем случае, не обвинили ни правительство США, ни правительство Франции, ни какое-либо другое правительство. В то время проводились выборы, однако народ был совершенно не в курсе: кто пришел, кто ушел и кого выбрали. Голосование было не в полном смысле этого слова; они готовили избирательную урну и вытаскивали из него имя своего кандидата, утвержденного шахом. Таким образом, они демонстрировали смешной облик голосования. Сегодня также в некоторых наших региональных государствах есть такая форма голосования. Никто, ни в коем случае, на них не набрасывается, однако исламский Иран, который на протяжении 26 лет провел, примерно 25 выборов, вновь обвиняется в том, что в нем нет народовластия и что здесь, мол, нет выборов, а есть назначения. Следовательно, опыт западных государств нас не устраивает.

Выступление лидера на встрече со студентами и преподавателями вузов провинции Керман, 9 мая 2005 г.