Когда рассвет озарил холмы Южного Ливана, колонна автомобилей двинулась вперёд, их гудки слились в симфонию возвращения домой. Ливанские семьи, долгое время изгнанные из-за агрессии сионистского режима, устремились к своим деревням вскоре после начала перемирия в 4 часа утра в четверг по местному времени. Опущенные окна, руки, машущие жёлтыми флагами Хезболлы, — знаки облегчения и освобождения.

На одном из трогательных видео, распространяемых в социальных сетях, мужчина на юге Ливана поднимается на высокую мачту, чтобы снять израильский флаг. Клич, объединявший возвращающихся на юг Ливана людей, был один: «Это наш дом!».

Среди ликования и праздничного возбуждения духовный лидер, держащий флаг Хезболлы, с глазами, полными радости и решимости, сказал: «Этот флаг не упадёт из наших рук; этот флаг никогда не падал на землю и не упадёт. Благодаря крови шахидов, благодаря раненым и ветеранам, благодаря пленным, благодаря всему народу, этот флаг всегда будет развеваться».

Но по другую сторону границы, на севере оккупированных территорий, атмосфера была совершенно иной. Израильские поселения по-прежнему пусты. Несмотря на перемирие, поселенцы ещё не вернулись в свои дома, расположенные близ границы. Габи Нэман, мэр северного города Шломи, указал на это очевидное противоречие: «Наши жители пока держатся подальше от пограничной зоны. Остаётся страх и неуверенность, страх, вселённый в них сопротивлением Хезболлы».

Сионистский СМИ с разочарованием и недоверием описывают кадры возвращения ливанцев в свои дома. Одно из СМИ говорило о гневе израильтян после просмотра сцен возвращения ливанцев в свои деревни и дома, в то время как жители северных районов оккупированных территорий всё ещё не могут вернуться. Пользователи израильских социальных сетей задавали риторический вопрос: «Если мы нанесли им сокрушительный удар, почему они возвращаются, а мы — нет?».

Это противостояние поднимает важные вопросы о недавнем соглашении о перемирии. Почему Израиль, заявляя о военном превосходстве, принял условия, которые, по-видимому, оставляют его северных поселенцев в неопределённости?

Денис Росс, старший аналитик вашингтонского аналитического центра и бывший сотрудник американской национальной безопасности, считает, что перемирие в Ливане — результат нежелания сионистского режима завязнуть в болоте Ливана. Это означает, что длительная конфронтация рисковала перерасти в невыигрышную ситуацию с высокими затратами и без ясной стратегии выхода.

Для понимания ситуации необходимо проанализировать события на местах. Беньямин Нетаньяху, премьер-министр Израиля, заявлял о том, что Хезболла отброшена назад и не та, что прежде, и что это движение «десятилетиями» отстало. Однако реальность говорит об ином. Ракетные возможности Хезболлы продемонстрировали способность поражать с высокой точностью глубокие тылы оккупированных территорий, что поставило под сомнение израильские расчёты.

Израильские военные чиновники представили откровенные оценки. Согласно сообщениям, Тамир Хайман, глава военной разведки Израиля, признал, что армия не достигла всех своих целей в недавнем конфликте. Он подчеркнул стойкость и адаптивность бойцов Хезболлы, сражавшихся смело, и заявил: «Хезболла показала, что уравнения определяются только на поле боя».

Экономические последствия в Израиле ощутимы. В Хайфе, находящейся на значительном удалении от границы с Ливаном, в октябре 2024 года доходы бизнеса упали на 90%. Один израильский владелец магазина сказал: «Люди не выходят на улицы, ситуация в Хайфе тревожная. Страх дошёл даже до Тель-Авива», — из-за масштабов зоны конфликта.

Способность Хезболлы наносить удары по всей территории оккупированных земель в последние месяцы усилила опасения Израиля. На этот раз речь шла не о ста тысячах беженцев с севера, а о потенциальном бегстве миллионов. Продолжение войны грозило тем, что нигде в Израиле не будет ощущения реальной безопасности, и усиливало опасения широкомасштабной обратной миграции.

В апреле прошлого года, после израильского нападения на консульский отдел посольства Ирана в Дамаске, Иран осуществил ответный удар по оккупированным территориям с помощью сотен беспилотников и ракет, запущенных с территории Ирана. Ронен Бергман (Ronen Bergman), журналист газеты, связанной с Моссадом, в своём отчёте о состоянии паники в израильском руководстве после успешной операции Ирана, со ссылкой на осведомлённого израильского чиновника, написал: «Если внутренние дебаты властей просочатся в СМИ, четыре миллиона человек хлынут в аэропорт Бен-Гурион, чтобы покинуть страну».

Эти реалии резко контрастируют с заявлениями Нетаньяху о победе. Он хвалил «беспрецедентные достижения» израильского режима за последний год, представляя соглашение о перемирии.

Аятолла Али Хаменеи, верховный лидер Исламской революции, во вторник, встречаясь с добровольцами, заявил о поражении Израиля: «Бомбардировка домов людей — это не победа; глупцы не должны думать, что, бомбардируя дома людей, бомбардируя больницы, бомбардируя собрания людей, они одержали победу; нет, никто в мире не считает это победой; это не победа. Враг не победил в Газе, враг не победил в Ливане; враг не победит в Газе и Ливане».

Нэман, мэр Шломи, отразил страх, охвативший израильтян. Он сказал: «Всё, что нам показали, свидетельствует о том, что следующий раунд войны неизбежен — через месяц, два или десять лет».

Опрос, о котором сообщили израильские СМИ, показал, что 70% поселенцев, проживающих рядом с границей с Ливаном, не планируют возвращаться в свои дома.

Это чувство небезопасности уходит корнями в более глубокие вопросы идентичности и принадлежности. По одну сторону границы ливанские семьи возвращаются на земли своих предков. По другую — поселенцы, не имеющие корней на этой земле и захватившие её силой у палестинцев.

Когда мэр Нэман говорит «дом», это слово имеет разный вес. Для ливанцев это право, наследие многих поколений. Но для поселенцев это место, которое больше не даёт им покоя, потому что они отняли его у палестинцев.

И это концепция, которую Эдвард Саид, выдающийся палестинский интеллектуал, выразил так: «Мы были народом, изгнанным со своей земли. Мы были коренными жителями, изгнанными для создания еврейского государства. Мы, по сути, жертвы жертв».